§ 23. Поздний сталинизм и послевленное возрождение страны — Вопросы и задания к параграфу — 3 — стр. 214

Литература по-прежнему рассматривались как средства воспита­ния масс. Новым после войны было появление целой серии по­становлений и беспрецедентное прямое вмешательство высшего партийного руководства в дела литературы и искусства. Это яви­лось неожиданностью как для большинства художественной ин­теллигенции, так и читательской и зрительской аудитории. Но поход против "инакомыслящих" готовился партийным руководством задолго до его начала.

Закручивание гаек началось с 1943 г. после короткого периода ослабления идеологического контроля в первые годы войны. Тог­да разгромной критике была подвергнута повесть М.Зощенко "Перед восходом солнца" (первая часть опубликована в "Октябре" 1943, № 6-7, 8-9). В число "вредных" попали киноповести А.Довженко "Победа" и "Украина в огне", публикация которых была запрещена. Сотни книг, подготовленных к печати, запреща­лись как "политически недоброкачественные". Многие писатели высказывали недовольство строгостью цензуры и методами руко­водства литературой и искусством. Органы госбезопасности, ос­ведомленные по донесениям агентов с настроениями в писатель­ской среде, квалифицировали их как антисоветские. После окончания войны о положении дел в стране и в литературе стали говорить на писательских собраниях. В интеллигентской среде крепло ожидание перемен. Практически все были уверенны, что возврат к старому курсу идеологических погромов невозможен.

Ответом на эти настроения стали постановления ЦК ВКП(б) 1946 г.: "О журналах Звезда" и "Ленинград", "О репертуаре дра­матических театров и мерах по его улучшению" и "О кинофильме "Большая жизнь". В 1948 г. за ними последовало постановление "Об опере "Великая дружба" В.Мурадели". В этих постановлени­ях писатели, журналисты, композиторы, деятели кино и театра обвинялись в аполитичности и безыдейности, пропаганде буржу­азной идеологии. Персонально были названы А.А.Ахматова, М.М.Зощенко, В.И.Мурадели, Д.Д.Шостакович, С.М.Эйзен­штейн и др. ЦК партии призывал деятелей литературы и искус­ства создавать высокоидейные художественные произведения, отражающие трудовые свершения советского народа. На практи­ке эти постановления означали усиление жесткой регламентации в литературе и искусстве. "Сочинять, ставить, играть - все равно, что гулять по заминированному полю, - вспоминал об этом вре­мени театральный критик К.Рудницкий, - шаг вправо - взрыв и гибель, шаг влево - взрыв и гибель"2.

В этих условиях широкая дорога открывалась лакировочным бесконфликтным произведениям, таким как романы С. Баба­евского "Кавалер Золотой Звезды" и "Свет над землей", Е.Маль­цева "От всего сердца", фильм И.Пырьева "Кубанские казаки". Ха­рактерно, что все они посвящены послевоенной деревне.

Мощный импульс творчеству дала победа в войне. В литера­туру вступило поколение фронтовиков, новый жизненный опыт которых нуждался в осмыслении. Одним из первых попытался сказать правду о прошедшей войне В. Некрасов в повести "В око­пах Сталинграда". Классикой тех лет считался роман А.Фадеева "Молодая гвардия". Но тема войны была объявлена исчерпанной, она отвлекала читателя от актуальных задач дня, наводила тяже­лые воспоминания. "Нам нужна праздничная литература, подни­мающая человека над мелочами и случайностями", - требовала официальная критика. Лучшие произведения тех лет "Русский лес" Л.Леонова, "Первые радости" и "Необыкновенное лето" К.Федина, "Времена года" В.Пановой, "Открытая книга" В.Ка­верина отражают общее состояние литературного процесса, в котором отсутствовал новаторский поиск, довлела идеологичес­кая схема, не было жанрового и стилистического многообразия.

Многие талантливые писатели были преданы осуждению и забвению. Б.Пастернак ушел в переводы, молчали А.Ахматова, М.Зощенко. Произведения, которые выходили за рамки узкопо­нимаемого реализма как бытового правдоподобия, не доходили до читателя. Из одного произведения в другое кочевали расхожие сюжеты о конфликте новатора с консерватором, о превращении отсталого колхоза в передовой. Подобная литература отражала уровень понимания общественных проблем того времени. Вина за недостатки возлагалась на зазнавшегося директора или пред­седателя колхоза. Выход из трудностей всегда связывался с при­ходом нового руководителя или перевоспитанием старого.