Unit 1 — 5 — стр. 6

🔊 The next day was Thursday, and before we set out for the walk to my school that morning, I went around behind the house and picked two apples from our tree, one for my father and one for me.

На следующий день был четверг, и, прежде чем мы отправились на прогулку в мою школу этим утром, я обошел дом и сорвал с нашего дерева два яблока, одно для отца и одно для меня.

🔊 It is a most wonderful thing to be able to go out and get your own apples whenever you feel like it. You can do this only in the autumn, of course, when the fruit is ripe but all the same how many families are so lucky? Not one in a thousand, I guess.

Это самое замечательное - иметь возможность выйти за своими яблоками, когда захочется. Сделать это можно только осенью, конечно, когда созреют плоды, но все-таки скольким семьям так повезло? Думаю, ни одной из тысячи.

🔊 At eight o’clock we started walking down the road to my school in the pale autumn sunshine, eating our apples. I really loved those morning walks to school with my father. We talked practically the whole time. Mostly it was he who talked and I who listened, and just about everything he said was interesting. He was a true countryman and knew a lot about all the trees and the wildflowers and the different grasses that grew in the fields.

В восемь часов мы пошли по дороге к моей школе под бледным осенним солнцем, ели наши яблоки. Мне очень нравились утренние прогулки с отцом в школу. Мы говорили практически все время. В основном это он говорил, а я слушал, и почти все, что он говорил, было интересно. Он был настоящим сельским жителем и много знал обо всех деревьях, полевых цветах и различных травах, которые росли на полях.

🔊 We parted at the school gates, I joined my schoolmates and my father went off. Ours was just a small village school, with no rooms upstairs at all. There were about sixty boys and girls in our school, and their ages went from five to eleven. We had four classrooms and four teachers.

Мы расстались у ворот школы, я присоединился к одноклассникам, и отец ушел. У нас была маленькая деревенская школа, в которой вообще не было классов наверху. В нашей школе было около шестидесяти мальчиков и девочек в возрасте от пяти до одиннадцати лет. У нас было четыре класса и четыре учителя.

🔊 Miss Birdseye taught the five-year-olds and six-year-olds, and she was a really nice person. Mr Corrado took the sevenyear-olds. He was also a decent person. He was a very old teacher, probably sixty or more, but that didn’t stop him being in love with Miss Birdseye. We knew he was in love with her because he always gave her the bits of meat at lunch when it was his turn to do the serving. And when she smiled at him, he would smile back in the most romantic way you can imagine.

Мисс Бёрдси учила пятилетних и шестилетних детей, и она была действительно хорошим человеком. Мистер Коррадо учил семилетних детей. Он тоже был порядочным человеком. Он был очень старым учителем, лет шестидесяти или больше, но это не помешало ему влюбиться в мисс Бёрдси. Мы знали, что он влюблен в нее, потому что он всегда давал ей кусочки мяса за обедом, когда наступала его очередь раздавать обеды. И когда она улыбалась ему, он улыбался в ответ самым романтичным образом, который вы можете себе представить.

🔊 A teacher, called Captain Lancaster, taught the nine- and ten-year-olds and my year too. He was an awful man. (During the war against Hitler he was a captain in the army.) He told us to call him Captain Lancaster instead of just mister. My father said it was an idiotic thing to do. Millions of people wanted to forget those military titles. Captain Lancaster was a violent man, and we were afraid of him.

Учитель, которого называют капитан Ланкастер, учил девяти- и десятилетних детей и детей моего возраста тоже. Он был ужасным человеком. (Во время войны с Гитлером он был капитаном в армии.) Он сказал нам называть его капитаном Ланкастером, а не просто мистером. Мой отец сказал, что это был идиотский поступок. Миллионы людей хотели забыть эти воинские звания. Капитан Ланкастер был жестоким человеком, и мы его боялись.